Интервью газете La Voz de Galicia

Спустя четверть века после написания Tubular Bells и двадцати двух студийных альбомов Майк Олдфилд выпускает Light + Shade, двойной альбом, который отражает две из сторон этого многоликого гения. Спокойную и темную. Свет и тень.

- Чтобы записать этот альбом вы использовали новое оборудование, включающее компьютер и специальное программное обеспечение, разработанное Fl Studio. В чем принципиальная разница между этим оборудованием и тем, которое вы использовали для записи Tubular Bells?

- Раньше мы работали с многодорожечниками. А теперь мы делаем примерно то же самое, только с новыми технологиями, так как процесс записи немного изменился. Например, новые микшеры намного все упрощают. Прости, у меня грипп, проблемы с горлом, поэтому я так хриплю. Кстати, ты из Галисии?

- Да, Роса Седрон ушла, и теперь у них поет Сара Видаль. Расскажите нам о вашей первой встрече с Luar na Lubre.

- Я путешествовал по… как назывался тот город? Да, я был в Сантьяго, и мой агент организовал встречу с группой в одном клубе, где они дали маленький концерт. Этот концерт был организован с целью познакомить нас.

- Почему вы решили исполнить песню “O son do ar”?

- Потому что они хотели раскрутить эту песню.

- Как проходили концерты в поддержку Tubular Bells III?

- Мы вместе играли на сцене в течение всего тура в 1999 году, и могу сказать, что все члены группы Luar na Lubre просто отличные люди.

- Альбом Light + Shade раскрывает две стороны вашей личности: светлую и темную?

- Ну, думаю, что у меня гораздо больше сторон, но это две из них.

- Слушатели должны выбирать один или другой диск в зависимости от настроения?

- Вы сочиняете песни во сне? Вы когда-нибудь просыпались утром с мыслью: «у меня готова новая мелодия»?

- Да, бывало. Иногда мелодии приходили во сне, но такое случается не часто. Может, четыре или пять раз за всю мою жизнь.

- Каковы самые страшные враги вдохновения? Чего боятся музы?

(Майк Олдфилд какое-то время молчит, а затем отвечает, как будто говорит сам с собой) - Хороший вопрос. Меня об этом никто еще не спрашивал. Если происходит что-то ужасное, вдохновение может пропасть, но иногда бывает, что происходит что-то плохое, и от этого вдохновение наоборот приходит. Иногда из-за каких-то вещей может пропасть желание писать музыку, но не вдохновение. Например, если я злюсь или болен, мне не хочется сочинять, но это не значит, что вдохновение ушло. Хм… хороший вопрос, я не знаю ответа.

- По каким критериям вы оцениваете, что песня не хороша?

- Чувствую это инстинктивно, но у меня многие годы ушли, чтобы развить это чувство. Это вопрос опыта. Иногда у меня в голове появляются идеи. Они могут быть очень просты, но я понимаю, что если разовью эти идеи, они могут превратиться в хорошие песни.

- Почему изначально вы хотели назвать альбом Quicksilver, по названию одной из песен?

- Мне нравилось это название. Сначала я вообще подумывал назвать альбом Breakfast In Bed («Завтрак в постель»), но потом мне понравилось название Quicksilver. А в итоге я назвал его Light + Shade.

- Сейчас вы работаете с виртуальной реальностью. Как думаете, вас можно назвать в какой-то степени провидцем? Вы опережаете реальность своего времени?

- Хотелось бы думать, что да. Когда я делаю что-то новое и особенное, это очень волнует. Самое лучшее чувство в мире, это когда я создаю то, чего еще никогда не существовало.

- Не могли бы вы объяснить, в чем состоит ваша работа в области виртуальной реальности?

- В последние годы я работал над этим, но сейчас мне пришлось сделать паузу, чтобы заняться созданием и записью моего нового альбома. А также я продолжаю заниматься переизданием моих старых альбомов. Это никогда не заканчивается.

- Где находится это мистическое место, откуда возникает ваша музыка?

- Возможно, нет конкретного места. Мой разум связан с энергией и духом, которые находятся повсюду. Это место – весь мир.

- Вы думаете о делах, которые остались позади, или о завтрашнем дне, или вспоминаете о том, что произошло в последние часы?

- Нет, просто пытаюсь заснуть. Обычно перед тем, как закрыть глаза, я немного читаю, и отпускаю свой разум в путешествие.

- Чем отличается ваш новый альбом от предыдущих? Что нового предложит слушателям Light + Shade?

- Это более функциональный альбом. Он более космический, чем все предыдущие. Чтобы понять этот альбом, вам не нужно сидеть и слушать его. Вы можете поставить его и заниматься своими делами. Технически он очень сильно отличается от предыдущего альбома, который получился более напряженным. Этот альбом написан в стиле чилаут.

- Вы подписали контракт на три альбома с компанией Mercury (Universal). Что означает смена звукозаписывающей компании? Как-то изменились методы работы?

- В компании Virgin я знал абсолютно всех. Теперь моя компания находится в Лондоне, намного дальше от того места, где я живу. Разница в том, что раньше у меня было много друзей в компании, а теперь нет, потому что я здесь новичок. Когда я работал с Warner, вначале чувствовал то же самое. Потом знакомишься с людьми, после трех-четырех лет работы в компании люди меняются, одни уходят, другие приходят, потому что там всегда бывает текучка кадров. Я рад, что сейчас меня представляет именно эта компания, я всем доволен.

- Ваш последний диск содержит интерактивную программу UMyx, которая позволяет пользователю микшировать самостоятельно песни на компьютере. Как вы думаете, в процессе создания домашних ремиксов может ли появиться «новый Майк Олдфилд»?

- Я надеюсь, что за монитором компьютера окажется молодой человек, который сможет что-то создать. Мне очень нравится, что люди делают ремиксы на мои песни и создают новую музыку.

- Когда вы записывали альбом Tubular Bells, который стал всемирно известным, вы были очень молоды, всего семнадцать лет. Как вы справились с этой ситуацией?

- Я не смог справиться. Я сбежал в горы, в самое отдаленное место, где паслись овцы. Там я очень много пил, по глупости. Это был просто побег.

- Кого вы считаете лучшим композитором неоклассической музыки? Например, что вы думаете о Яне Тьерсене (Yann Tiersen)?

- Он композитор саундтрека к фильму «Амели».

- Может я и слышал какую-то одну песню, но она мне не запомнилась. Кто лучший современный композитор? Хм, не просто ответить на этот вопрос. Их много.

- Вам нравится Вим Мертенс (Wim Mertens) или Филип Гласс (Philip Glass)?

- О, я обожаю Филипа Гласса. Его идеи очень просты, но их у него так много. Мне бы хотелось, чтобы было больше композиторов, создающих интересную музыку. Есть люди, которые пишут особенную музыку, но в современной музыкальной индустрии для них нет места, потому что то, что сегодня выпускается, это коммерческая музыка.

- Почему в своих песнях вы предпочитаете использовать женский вокал?

- Для меня голос это еще один инструмент. Мне нравится женский вокал, потому что у него совсем другой ритм.

- На каких инструментах вы не можете играть?

- Да, кое-что могу на ней сыграть. Я плохо играю на трубе. А на скрипке вообще ужасно.

- Как там ваш радиоуправляемый вертолет? Вы еще играете с ним?

- Да, время от времени. Но теперь у меня новое хобби: мотоциклы.

- Когда-то вы говорили, что самое большое удовольствие получаете, когда готовите жареное мясо с картофелем к воскресному ужину. Это все еще так?

- Да, готовка доставляет мне огромное удовольствие.

- Несмотря на то, что сейчас это стало модным, все-таки вы были первым музыкантом, который использовал африканские и кельтские мотивы в своей музыке. Расскажите о том, как вы изучали музыку мира?

- Я влюблен в звучание волынки. Волынка издает очень интересные звуки. Самое интересное, что она звучит без остановки: звук не прекращается. Но технически такое можно делать и с помощью гитары.

- Вы создатель саундтрека к фильму «Изгоняющий дьявола». Вас больше не привлекает такой тип работы?

- Сейчас снимается много фильмов, и всем им нужны саундтреки. Но после просмотра большого количества фильмов, трудно вспомнить саундтрек.

- Вы несколько раз были в А-Корунья. Вы чувствуете особую связь с этим городом?

- Да, я был там много раз. В последний раз я приезжал туда, чтобы послушать небольшой концерт на пляже. Кажется, это было в 1999.

- Да, была, но теперь уже нет… Это было много лет назад.

- Думаете ли вы, что в будущем все будет лучше, чем в прошлом?

- Когда человек оглядывается назад, он думает «как тогда все было хорошо!». Проблема прошлого в том, что видишь в нем хорошие моменты, но когда они происходили, ты этого не ценил. Жизнь состоит из решений, вопросов, и каждое даже самое незначительное действие очень важно. Невозможно жить и в то же время постоянно беспокоиться о том, что произойдет потом. Когда живешь чем-то, понимаешь, что потом это может ранить тебя, принести страдания, разрушить… но в тот момент об этом не думаешь. Жизнь сложна, но все-таки рано или поздно наступает момент, когда все идет хорошо, и это прекрасно.

- Музыка, которую вы пишите, она для избранных или ее могут оценить все?

- Хм… есть много людей, которые не понимают моей музыки. Время от времени я читаю в прессе, что люди думают о моей музыке. Иногда пишут хорошо о моих работах, и меня это радует. А другие настаивают на том, чтобы я делал те или иные вещи, и нелестно отзываются о том, что я делаю. Только десять процентов людей, которые слышали мою музыку, действительно чувствуют тот дух, который я намеревался передать с моими песнями. Мне бы хотелось, чтобы меня оставили в покое и позволили мне делать свою работу.

- Но за свою карьеру вы создали песни в стиле поп-музыки, которые понял и полюбил весь мир.

- Да, но этого было очень трудно достичь… Я написал всего пару песен в стиле поп, и это было очень весело.

- Вам еще предстоит создать ваше лучшее произведение или вы думаете, что уже его создали?

- Сейчас я не работаю так интенсивно, как раньше. Есть и другие вещи в жизни, не связанные с музыкой, которые меня мотивируют, и которыми я хотел бы заниматься. Я не знаю, смогу ли я создать что-то невероятное в музыке в ближайшие годы. Я не могу это контролировать. В этом смысле, я жду указаний от музы.

- На протяжении вашего творческого пути, ваша музыка менялась. А вы тоже менялись параллельно с ней?

- Я не думаю, что моя музыка так уж сильно менялась. Сейчас моя музыка стала сильнее, мощнее, в духовном плане. Но да, что касается моей личности, можно сказать, что я вырос, повзрослел.

- Вы работали в разных стилях: электронная музыка, поп-музыка, современная инструментальная музыка, саундтреки, нью-эйдж… В каком стиле вы себя чувствуете комфортнее?

- Я не могу ответить, потому что мне нравятся все стили. Кстати, вы не могли бы передать от меня привет и наилучшие пожелания группе Luar na Lubre?

Интервью газете La Voz de Galicia. 1 октября 2005