Майк Олдфилд «Я пишу не только музыку, а саму жизнь»

Свои первые «колокола» он написал более 20-ти лет назад, а сейчас, когда ему уже 45, снова слышен перезвон колоколов с альбома Tubular Bells 3. Этот альбом, вдохновленный «темной стороной Ибицы», Олдфилд сочинял на протяжении двух лет своего пребывания на острове.

Дорога уводит от Лондонской суеты и бежит в английскую деревню, тихую и мистическую. Минуя двадцать километров по мирным зеленым холмам, мы попадаем в убежище Майка Олдфилда: два дома – в одном спальня, в другом студия – изолированы от мира бесконечными садами. Он вернулся к своим корням (которые, возможно, кроются в его фамилии «старое поле»), после двух лет проживания на Ибице, в течение которых он не выпустил ни одной работы, и где он только что закончил работать над Tubular Bells 3.

Майк Олдфилд говорит очень тихо, иногда его голос практически неразличим. Он победил внутреннюю бурю и укротил свой дух. «Сейчас самое главное – не счастье, а спокойствие, мир», - говорит он, пока его пальцы теребят сигарету. Его мысли отправляются в полет и возвращаются к берегам Ибицы.

«На Ибице есть хорошие вещи, но есть и плохие. Это похоже на рай, когда выходишь из дома и видишь море, цветы. Зимой здесь очень красиво и тихо; а летом все приходит в движение, здесь много мест, куда можно пойти. Плохо то, что это очень маленькая территория, все тут тебя знают и сплетничают. Алкоголь, наркотики, и очень трудно устоять перед этими соблазнами».

Там его «я» - с трудом выстроенное с помощью психоанализа, медитации и тай-цзи – снова раскололось и было подчинено прихотям и желаниям, как тогда, когда у Олдфилда начались психологические проблемы из-за рано свалившейся на него славы.

Обратная сторона жизни. «Здесь ты как в раю, но все же, каким-то странным образом чувствуешь себя подавленным. Я читал в книгах об Ибице, что здесь самый высокий процент самоубийств во всей Испании. В этом месте придерживаются традиционалистского мировоззрения. И проблем здесь тоже много. А еще здесь есть любопытные скалистые берега. У всех моих знакомых, которые туда ездили, были какие-то сложности там, аварии… Моя подруга вернулась из Африки с жуткой малярией, сейчас она уже выздоровела. Люди, живущие в раю, продолжают играть в лотерею, им всегда надо больше, чем они имеют. Я уже хочу продать свой дом. Хотя, я еще подумаю. Может, я этого и не сделаю, потому что дом очень красивый».

Звон колоколов. «Когда я приехал на Ибицу, я думал отдохнуть. Шесть месяцев я ничего не делал. Читал философа Дипака Чопру (гуру Деми Мур), который говорил, что мы должны научиться ничего не делать. Я созерцал строительство своего дома, который вырастал на кусочке земли из ничего. Но потом мне захотелось чего-то большего. Мне нужно было сконцентрироваться на музыке, и я вернулся к ней. У меня в голове всегда звучит музыка. Музыка поддерживает во мне жизнь».

Электрический пульс. «Впервые я хотел сделать что-то сердцем, а не головой. И это отличает новую работу от моих первых «Колоколов», в которых самым главным была техника. Когда я писал Tubular Bells 3, я использовал весь опыт, который приобрел за время жизни на Ибице. Сначала я экспериментировал со звучанием в стиле техно, который услышал на дискотеках там. Потом увидел, что это не работает, и начал поиски на «темной стороне» Ибицы».

Звуки из темноты. «В моих работах есть темная сторона, как и у этого острова. В человеке всегда есть темная и светлая сторона. Я вижу свою темную сторону, она проявляется во всех сферах моей жизни. И в моей музыке ее тоже можно услышать. Поэтому одну из моих композиций использовали в качестве саундтрека к фильму «Изгоняющий дьявола». А еще моя музыка звучит в сериале «Секретные материалы». Но мне не нравится этот сериал. Герои в нем никогда не улыбаются, всегда очень серьезные, хотя, некоторые серии довольно интересные. Мне нравится «Звездный путь», я фанат этого сериала».

Первый колокольный звон. «Tubular Bells 3 не лучше первых «колоколов», но и не хуже. Когда я слушаю свой первый альбом, он мне не так нравится. Я не понимаю, почему он был так успешен. Он больше похож на демо-версию. В нем есть хорошие моменты, но есть некоторые части, которые очень плохо сыграны. Нужно переписать тот альбом, потому что он очень незрелый, я записал его в 14 лет (во всех остальных источниках указано, что Олдфилд написал альбом в 17 лет. Вероятно, музыкант имеет ввиду, что задумывал этот альбом и начал работу над ним с самого начала своей музыкальной карьеры, с 14 лет – прим. переводчика). Нужно к нему вернуться. Для меня он действительно является великим произведением, это было здорово - сделать что-то в том музыкальном направлении, в котором у меня не было опыта. Если хочешь что-то сделать в жизни, нужно постараться улучшить то, что уже есть».

Звонарь. «Tubular Bells это духовное послание, очень сильное. Это как церковные колокола, которые созывают людей; я делаю то же самое. Я хожу в храм один, чтобы подумать и помолиться, когда там никого нет. Я не люблю общаться со священнослужителями. Когда я был маленьким, я ходил в один католический колледж с очень строгими и жесткими методами воспитания. Там было очень сложно. Я сбежал оттуда, как только смог».

Майк Олдфилд потерял себя, экспериментируя со всеми звуками, которые его окружали. Психоанализ, медитация и тай-цзи помогли ему сконцентрироваться на своих внутренних ощущениях, и теперь он спокойно делится своими мыслями.

Удары колокола. «Ребенком я мечтал стать пилотом. Мне всегда нравились самолеты (один макет висит под потолком его студии). У меня не было друзей. Когда мне было 14, моя сестра Салли взяла меня за руку и ввела в мир музыки и наркотиков, мы пробовали ЛСД. Tubular Bells стал результатом экспериментов с ЛСД. Музыка была моим способом убежать от неприятной реальности, от семейных проблем. Музыка меняет реальность вокруг меня. Трубчатые колокола я нашел случайно, в студии Abbey Road, где записывались The Beatles. Я увидел их, и мне захотелось узнать, как они звучат. Так и началась эра Tubular Bells».

Божественное прикосновение. «Что осталось от того молодого человека? Талант, дар. То, что я делаю, это не просто музыка. Через звуки музыки я могу выразить что-то. Я пишу жизнь. У меня есть дар, и я не могу его объяснить. И у меня всегда была своя собственная уникальная манера игры на гитаре».

Отзвук мантр. «С помощью медитации ваш разум может оказаться в любом месте. Когда я медитирую, я понимаю, кто я такой. Я думаю, что я един со всем миром, все мы одна раса, люди. Мысли о том, что мы разные, могут возникнуть только вследствие невежества или промывки мозгов. Мы все равны. Мы не знаем, кто мы есть, и всегда пытаемся быть кем-то другим».

«Сейчас я реже практикую тай-цзи. Помню, один раз на Ибице я встал пораньше, чтобы позаниматься, а рабочие, которые меня увидели, подумали, что я не в себе».

«Концерт Tubular Bells 3 получился грандиозным шоу; с гитарами, вокалом, фонтанами как на горе Монтжуик. Мне всегда сложно отыграть целый концерт. Я записываю музыку маленькими частями, а на концерте надо сыграть все сразу».

Звуки тишины. «New age – слишком спокойный стиль. Если мне потребуется релаксация, я лучше вообще ничего не буду слушать. В моих работах есть спокойные фазы, но есть и сюрпризы, сильные всплески. У меня есть брат, который пишет музыку в стиле new age, и его музыка хороша, но сам он утверждает, что делает это ради денег. А для меня самое главное – творить. Моя сестра Салли сейчас создает танцевальную версию Mirrors. Мои дети (у меня их пятеро) тоже занимаются музыкой; двое из них играют на гитаре». Даже собака музыканта имеет отношение к музыке: пса зовут CD (си-ди).

Фантазии и сновидения. Через 100-200 лет мы все забудем, что в музыке только 12 нот, важнее будут не ноты, а звуки. Я бы хотел родиться в будущем. Иногда мне снятся сны о будущем: я лечу среди огненных сфер. Ничего не делаю, просто лечу, парю».

Вернувшись в Сохо, к Лондонской суете, видим мима в серебристых одеждах, который невесомо парит над толпой зевак. Он движется под звуки Tubular Bells. Майку Олдфилду это понравилось бы.